Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
25.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[15-08-01]
Нефтяные разливы в Западной СибириВедущая Марина Катыс Ежегодно в России добывается 300 миллионов тонн нефти. При этом около 7 процентов этой нефти разливается при добыче и транспортировке. Только река Обь каждый год выносит в Карское море несколько сотен тысяч тонн нефтепродуктов. А сколько животных и птиц гибнет при авариях на трубопроводах, не знает никто. В Вологодской области неподалеку от райцентра Нюхтенеца произошла авария на нефтепроводе. Общий ущерб, нанесенный природе, областная комиссия по чрезвычайным ситуациям оценила в 10 миллионов рублей. На ликвидацию последствий катастрофы потребовалось более полутора месяцев. Слово - нашему вологодскому корреспонденту Людмиле Мартовой. Людмила Мартова: Авария случилась в ночь с 25 на 26 июня. Поначалу руководство акционерного общества "Северные магистральные трубопроводы" попробовало скрыть масштабы ЧП. Телефонограмма о случившемся ушла в областное управление по делам ГО и ЧС только через несколько часов. При этом количество нефти, вылившейся в воды местной реки Уфтюги, было занижено в 150 раз. Однако уже назавтра стало ясно, что собственными силами Нюхтенскому району не справиться. Нефтяное пятно быстро достигло реки Суханы и двигалось к родине Деда Мороза - Великому Устюгу, где берет свое начало Северная Двина. На помощь были в срочном порядке вызваны специалисты МЧС из Вологды. Оказалось, что специальные суда для сбора нефти с поверхности воды уже находятся на полдороге к Нюхтенецу. Дело в том, что на 27 июня были намечены совместные учения МЧС и "Северных магистральных трубопроводов", а потому техника была отправлена к месту их проведения. Позднее руководитель областного управления МЧС назовет это счастливым стечением обстоятельств. Марина Катыс: Несмотря на, как уже говорилось, счастливое стечение обстоятельств, по факту аварии на нефтепроводе было возбуждено уголовное дело, в ходе расследования которого было установлено, что на нефтепроводе была повреждена задвижка. Но кто был виновником этого, осталось невыясненным. Продолжает Людмила Мартова. Людмила Мартова: В общей сложности, в воду вылилось 75 тонн нефти. К ее сбору были привлечены не только специалисты, но и местные жители. За очистку от жирной пленки 100 метров прибрежной полосы людям платили по 150 рублей. Вначале нефть собирали в близлежащие карьеры. В результате тревогу забили сотрудники центра санэпиднадзора, посчитав, что через песок нефть просачивается в подземные воды, тем более что карьеры находятся неподалеку от питьевого водозабора. Тем не менее, другого выхода не было, так что нефть продолжали собирать в открытые хранилища, откуда затем ее вывозили на утилизацию, для которой использовались самые современные устройства и химические реагенты. По словам генерального директора акционерного общества "Северные магистральные трубопроводы" Николая Овчарова, ликвидация последствий аварии обошлась обществу в 22 миллиона рублей. Еще 10 миллионов комитет природных ресурсов насчитал в виде штрафов за ущерб, нанесенный почве, воде и воздуху. Марина Катыс: Иными словами, общий ущерб, нанесенный Вологодской области разливом нефти, оценили в 32 миллиона рублей. Но эта сумма не включает в себя потери рыбной отрасли. Достаточно сказать, что в реках Уфтюга и Сухана рыбаки еще долго вылавливали рыбу, в жабрах которой находили нефть. Слово - Людмиле Мартовой. Людмила Мартова: Самый непоправимый ущерб авария на трубопроводе нанесла стерляди, живущей в Уфтюге и Сухане. При сборе нефти особенно пострадали зимние ямы и нерестилища стерляди, а также 150 000 мальков, только этой весной выпущенных в Сухану для пополнения стада. По оценкам инспекторов рыбоохраны, ущерб составил 760 тонн рыбы или 30,5 миллионов рублей. Однако первый заместитель губернатора Вологодской области Алексей Плеханов заметил, что такого количества рыбы, скорее всего, нет в реке до самого Великого Устюга, а потому попросил более реально оценивать суммы, выставляемые "Северным магистральным нефтепроводам" в виде штрафов. В результате, с нефтяниками удалось договориться о том, что в следующем году они примут финансовое участие в запуске в Сухану новой порции мальков стерляди. После окончания служебного расследования по факту аварии рабочие места потеряли несколько десятков человек, в том числе главный инженер АО "Северные магистральные трубопроводы". По мнению комиссии по делам ГО и ЧС, нефтяники оказались совершенно не готовы к возможному ЧП, а потому достигнута договоренность о том, что в мае-июне следующего года они все-таки проведут масштабные совместные учения с вологодскими спасателями. 1 августа сотрудники департамента природных ресурсов администрации Вологодской области и руководство МЧС подписали акт приемки работ по ликвидации аварии. Полуторамесячная эпопея завершена, однако, по оценкам экологов, последствия нефтяного загрязнения будут сказываться еще около 5 лет. Марина Катыс: И это последствия только одной, причем достаточно небольшой аварии на нефтепроводе в Вологодской области. В Западной Сибири, где нефть добывают в течение нескольких десятилетий, ситуация гораздо серьезнее. Эксперты голландской независимой консалтинговой компании IWACO по заказу "Greenpeace" России провели независимое расследование последствий нефтяных разливов в Западной Сибири и подготовили доклад, касающийся, в основном, ситуации в Нижневартовском районе, где добыча нефти ведется уже более 40 лет. Слово - эксперту голландской консалтинговой компании IWACO Хенку Блоку. Хенк Блок: Негативным последствием деятельности нефтедобывающих компаний в Западной Сибири, в первую очередь, является воздействие на здоровье людей (это достаточно очевидно) и разрушение традиционного уклада жизни местного населения. Экологические последствия нефтедобычи - это загрязнение почвы и воздуха, попадание нефтепродуктов в поверхностные и подземные воды и в питьевую воду. Все это - следствие утечек нефти на трубопроводах, сбросов буровых растворов и сжигания самой разлившейся нефти и сопутствующих газов. Последствия нефтяных разливов можно обнаружить в водоносных слоях на глубине до 200 метров. Марина Катыс: По данным экспертов IWACO, в настоящее время в Западной Сибири нефтью загрязнены от 700 000 до 840 000 гектаров земель. Это в 7 раз больше, чем территория Москвы. На одном из крупнейших месторождений, Самотлорском, общая площадь загрязненных нефтью земель составляет 6 500 гектаров. Однако, по мнению руководителя нефтяного проекта "Greenpeace" России Оганеса Тургуляна, площадь загрязненных земель гораздо больше. Оганес Тургулян: Там достаточно напряженная экологическая ситуация. Кроме того, голландцы посчитали, что это можно считать как бы тестовым регионом. Можно так экстраполировать полученные результаты на другие нефтедобывающие районы Сибири. Марина Катыс: А почему "Greenpeace" обратился именно к компании IWACO? Оганес Тургулян: IWACO - крупная голландская консалтинговая фирма, занимающаяся экологическим исследованием, в основном, для нефтяных компаний. То есть - это было сделано именно для того, чтобы исключить момент предвзятости. Более того, мы считаем, что загрязнение больше, чем рассчитала IWACO. У нас даже есть доказательства этому. У нас есть и карты экологической нагрузки в Нижневартовском районе, в которых написано, что площадь "замазученных" земель на месторождении Самотлор составляет 400 квадратных километров. Это 40 000 гектаров. А IWACO говорит о 6 500 гектаров, загрязненных в районе Самотлора. Марина Катыс: И, тем не менее, каково их впечатление? Они считают, что это - сильно загрязненная территория? Оганес Тургулян: Они считают, что это - очень сильно загрязненная территория, особенно если сравнивать с Западной Европой, где нефть не добывается. Поэтому, там если бывают разливы, то из каких-нибудь танкеров на море, или из трубопроводов. Конечно, совершенно несоизмеримые масштабы. Но даже там, где нефть добывается, то есть на Аляске или в Габоне, в Нигерии, - несопоставимые масштабы разливов. В России нефть разливается, и ее никто не убирает. Там ее тут же перекрывают, когда она начинает течь, и там тут же принимаются экстренные меры. Марина Катыс: В Западной Сибири - две трети нефтепроводов изношены и требуют замены. В результате ежегодно здесь происходит около 40 000 аварий, это приводит к утечкам нефти. Только в Ханты-Мансийском округе ежегодно на землю выливается до 2 миллионов тонн нефти. Но почему российские нефтяники так равнодушно смотрят на то, как нефть течет на землю? Продолжает Оганес Тургулян. Оганес Тургулян: Они, конечно же, делают это не нарочно. Большинство людей, которые приехали туда работать, на нефтепромыслах, это люди, которые не там родились и выросли. Для них - как бы земля не та, на которой они живут. Скажем, вот, в Татарии тоже нефть добывают, но там вот другая ситуация. Там работяга какой-нибудь допустил аварию, - он приходит домой в соседнюю деревню, а ему говорят: "Да что ты сделал, идиот? Вот мы стирали белье в реке и увидели, - нефть течет. Ты что?!" Здесь у нас нефть в реке в Сибири потекла, и никому до этого дела нет. Они не считают это своей малой родиной. Второе - это то, что им достались трубопроводы, которые строились в советские времена с многочисленными нарушениями. За последние десятилетия в это дело никто денег не вкладывал, в модернизацию. Это их беда, их вина, то, что у них трубы текут. Другое дело, что люди, которые пришли в этот бизнес, еще 10 лет назад они получали государственную зарплату. За эти 10 лет им нужно было накопить на хорошую машину, на хорошую технику. Первоначальный период накопления капитала, дикий период накопления капитала, когда любые лишние деньги тратятся только на себя, любимого, а не на то, чтобы вкладывать их в развитие производства. И уж в самую последнюю очередь - на то, чтобы заниматься экологическими вопросами. Марина Катыс: Россия - единственная страна в мире, где потери нефти при добыче и транспортировке воспринимаются как должное. Возможно - потому, что в России находится 13 процентов мировых запасов нефти, то есть приблизительно 6 700 миллионов тонн. Мой вопрос - к руководителю нефтяного проекта "Greenpeace" России Оганесу Тургуляну. Сколько нефти разливается в год в России? Оганес Тургулян: "Greenpeace" в этих оценках уже практически совпадает с официальными оценками. На парламентских слушаниях, которые прошли в декабре прошлого года, по данным Министерства природных ресурсов, эта цифра составляет от 17 до 20 миллионов тонн в год. Это порядка 7 процентов от добычи. Мы в своих оценках были даже скромнее. То есть - весь прошлый год мы говорили о 15 миллионах тонн. Цифра - совершенно чудовищная! Хотя даже миллион тонн - это очень много. Что такое миллион тонн или 15 миллионов тонн, человеку сложно представить. Это огромные деньги, в первую очередь. Тонна нефти сейчас стоит больше 200 долларов. И это очень большой вред для окружающей среды. Марина Катыс: Каждый год 20 миллионов тонн. Еще год - еще 20 миллионов тонн. Что же будет через 5-10 лет? Оганес Тургулян: Ну, все это дело выносится в арктические моря. Легкая фракция испаряется, тяжелая фракция оседает на дно. Что будет? Плохо будет. Загрязняются подземные воды, загрязняются наземные воды. Рыба там практически уже не ловится в этих реках. А арктические моря, в общем, были всегда богаты рыбными ресурсами. Сейчас их становится все меньше и меньше. Плохо это все. Марина Катыс: То есть фактически, можно говорить о том, что разлившаяся нефть, попадая в пресноводные реки, выносится в Северный Ледовитый океан и фактически выстилает дно... Оганес Тургулян: Получается, что формируется новый некий геологический пласт современных отложений, в котором большая доля принадлежит нефти. Каким образом это скажется на биоценозе Северного Атлантического океана, на рыбе, никто не знает. По-видимому, всего этого станет меньше. Будет меньше донных сообществ, меньше рыбы, меньше млекопитающих водиться. Арктические экосистемы вообще очень хрупкие. И такое загрязнение, в общем, очень вредно. Кроме того, птицы от этого всего гибнут. Очень часто птицы не могут отличить нефтяное озеро от озера с обычной водой. То есть - просто стая садится, и все - нет стаи. Количество водоплавающих птиц снизилось во многие разы за последние десятилетия. Марина Катыс: Добыча нефти на шельфе Сахалина может стать причиной гибели Охотокорейской популяции серых китов, которая сейчас насчитывает всего 100 особей. Оганес Тургулян: Три года назад в районе кормления этих китов была установлена нефтяная платформа. Это такая насыпная платформа, там была куча ила взбаламучена, порядка 40 000 тонн в нее насыпали твердых осадков, которые были собраны со дна моря. Уже сейчас ученые отмечают то, что порядка трети китов к концу сезона нагула остаются худыми. Марина Катыс: Кроме птиц и животных, погибающих в нефтяных озерах, от нефтяных разливов страдают люди. Концентрация нефтепродуктов на территории Нижневартовского района превышает российские допустимые нормы почти в 50 раз. Для восстановления нарушенного биологического равновесия потребуются столетия. Но вернемся к нашей беседе с Оганесом Тургуляном. Как нефтяники относятся к тому, что экологи и "Greenpeace" в частности так заинтересованно изучают ситуацию с нефтяными разливами? Оганес Тургулян: Самый низший персонал, рабочие, они говорят: "Нам, конечно, не нравится нефть разливать". "Greenpeace"- не "Greenpeace", им все равно. Следующий уровень - менеджеры среднего звена, которые там работают. Они, конечно, с большим негодованием ко всему этому относятся. В основном, потому что их ругает начальство: "Чего это они у вас там проехали?" Когда мы в первый раз приехали в Нижневартовск (это было три года назад, летом мы там были), по любой дороге езжай, куда хочешь. Никаких постов, ничего нет. Пошли некие выступления на радио, на телевидении, в газетах по поводу загрязнения. Уже в прошлом году мало, куда можно было проехать. Дороги перекрыты под видом того, что борются с расхищениями металлолома. Не пускают. Более того, на посту надпись: "Машина должна зарегистрироваться, прежде чем проехать". Мы подъезжаем и говорим: "Можно проехать?" - "Нет." - "Почему?" - "Нужен пропуск." - "А вроде - зарегистрироваться..." (Мы не говорим, кто мы такие.) Они говорят: "Не, ребята. Это написано... Пропуск нужно. Получайте пропуск - проезжайте". То есть - среднее звено ограничивает доступ к информации всеми доступными способами. Высшее звено. Я работал вместе с французской телевизионной компанией, этим летом они брали интервью у высшего руководства, у Кукеса, директора Тюменской нефтяной компании. Тот просто рассыпался: "Как здорово, что "Greenpeace" вот этим занимается! Конечно, нас нужно, вот, тягать, а то мы ничего делать не будем..." То есть совершенно прозападно ориентированно. Общественность, нужно с ней вести диалог, нужно говорить, что они молодцы. Ну, человек 20 или 30 лет прожил в Америке. Он уже понимает, что как надо. Марина Катыс: Но при этом деньги он вкладывает в экологические программы? Оганес Тургулян: Вообще-то - начали, как это вот ни странно. Уж пойдут эти деньги на экологические программы, или они будут разворованы, как это случалось раньше, - я не знаю. Но Тюменская нефтяная компания сейчас пытается получить кредит в "Дойче-банке", 500 миллионов дойч-марок (достаточно большая сумма), именно на экологическую реабилитацию Самотлорского месторождения - на замену труб, на очистку территорий. Абсолютно недостаточная сумма, но хотя бы что-то начать. Территория очень сильно загрязнена. Мы видели карту, составленную нефтяниками, загрязнения. Загрязнение значительно больше, чем - то, что представлено в отчете IWACO. То есть те участки на севере, куда мы вообще проехать не смогли, там просто вот такие красные пятна... Марина Катыс: Но не только Самотлорское месторождение является зоной экологического бедствия. В 1995 году произошел большой разлив нефти в Республике Коми. Тогда на землю вылилось более 100 000 тонн. Рассказывает Оганес Тургулян. Оганес Тургулян: Мировой банк выделил кредит, 100 миллионов долларов. Мы посетили этот регион через 5 лет. Деньги были потрачены, однако вот нефть просто везде разлита. То есть явно деньги были просто украдены. В настоящий момент многие нефтяные компании начинают проекты по реабилитации загрязненных территорий. Опять берутся кредиты. Например, Тюменская нефтяная компания в настоящий момент берет кредит в 500 миллионов дойч-марок в "Дойче-банке", и "Greenpeace" Германии и "Greenpeace" России рады тому, что эти деньги пойдут на реабилитацию загрязненных территорий в Самотлоре. Но очень важно, чтобы эти деньги не были разворованы и пошли действительно на нужды экологии. Марина Катыс: По мнению представителей "Greenpeace" России, часть ответственности за нефтяные разливы в Российской Федерации ложится на западные нефтяные корпорации, которые закупают российскую нефть. Оганес Тургулян: Мы долго пытались заставить фирму "Тотал финель", французскую фирму, что-то начать делать на Самотлоре, потому что она там покупает нефть. Мы считаем, что западные компании несут определенную долю ответственности за экологическое неблагополучие, которое происходит на тех территориях, где добывается нефть, будь то Россия, будь то Нигерия. Они долго отказывались. Сейчас они на Самотлоре тоже ничего не делают. И мы будем пытаться на них давить и дальше, вот. Но они начали пилотный проект в Коми вместе с "ЛУКойлом". Проект очень маленький... это 2,5 гектара они собираются очистить, потратив на это 70 000 долларов. Это 250 метров на 100 метров. В Коми, по официальным данным, 700 гектаров загрязнено. 70 000 долларов - большие деньги. Почему? Как они говорят, вот как от кутюр, то есть - очень дорого первые образцы. Потом пойдет, может быть. Они хотят приспособить биоразлагающие бактерии, чтобы они ели нефть в условиях близких к нулю температур. Марина Катыс: В Нижневартовске 97 процентов потребляемой питьевой воды загрязнено нефтепродуктами. Как показали исследования, даже в водных горизонтах на глубине 200 метров обнаружена нефть. Это, естественно, сказывается на здоровье населения. За последние 5 лет количество онкологических заболеваний в Нижневартовске, Лангепасе, Магионе и Радужном - возросло практически в два раза. Слово - руководителю нефтяного проекта "Greenpeace" России Оганесу Тургуляну. Оганес Тургулян: Международное сообщество, Западная Европа закупает огромное количество российской нефти - порядка 200 миллионов тонн в год. Международное сообщество может обратить внимание нашего президента на то, что хорошо бы к вопросам экологии немножко повернуться лицом. Но, к сожалению, мировое сообщество в большей степени обеспокоено получением дешевых углеводородов из России, нежели тем, как Россия соблюдает экологическое законодательство и разливает или не разливает нефть. К сожалению, в основном, этим обеспокоены экологические организации. Марина Катыс: По официальным данным, ежегодно в России в результате утечек на землю проливается от 17 до 20 миллионов тонн, то есть примерно 7 процентов всей добываемой нефти. Сейчас тонна нефти стоит около 200 долларов. Нетрудно посчитать, что ущерб, наносимый нефтяными утечками только экономике России, ежегодно составляет около 4 миллиардов долларов. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
