Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
25.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[07-04-01]
Факты и мненияВедущий Лев РойтманКак рекламировать Россию?Лев Ройтман: В начале 50-х на крыше нашего дома установили неоновую рекламу: “Летайте самолетами “Аэрофлота”. Неон в трубках жутко трещал по ночам, иногда буквы отваливались, тогда рекламу чинили. А моя мама ворчала: “Лучше бы починили крышу. Что, у этих идиотов есть для нас другие самолеты?” Прошло полвека. Российский министр печати Михаил Лесин собирается вложить в рекламу за границей этак под сто миллионов долларов, чтобы показать иностранцам, что у него есть для них другая Россия. Два вопроса. Первый риторический: сколько крыш можно починить на эти деньги в России? Второй конкретный, участникам передачи: кто создает за границей отрицательный облик, имидж России? Это западные журналисты, сами российские журналисты, сама российская реальность, быть может? Возьмем только одну страну - Францию. Из Парижа в разговоре участвуют Юрий Коваленко и Аркадий Ваксберг; в Праге Виржини Куллудон. Юрий Иванович Коваленко, вы парижский корреспондент газеты “Новые известия”. Во-первых, каков сегодня облик современной России во Франции и кто, с вашей точки зрения, его создает, каков бы он ни был? Юрий Коваленко: На мой взгляд, сегодня облик России во Франции, во французских СМИ довольно неважный. И я думаю, что тут не надо винить ни российских журналистов, ни французских журналистов, а винить саму Россию. Как у нас раньше любили говорить: на зеркало нечего пенять, коль рожа крива. К сожалению, это так. Я считаю, что французская пресса достаточно объективно освещает происходящие в России события, может быть, несколько односторонне, как любая пресса, делая упор на каких-то болевых точках, на негативе. Но это, собственно говоря, присуще любой прессе. Мы тоже, наверное, российские журналисты, работающие во Франции, больше пишем о каких-то, может быть, негативных моментах во французской жизни. Что касается пожелания нашего министра Лесина истратить сто миллионов долларов на улучшение нашего имиджа, как это принято говорить, это будет, конечно, замечательная пиаровская акция. Если бы он истратил хотя бы частично свои деньги, я бы не возражал. Но я знаю, что обычно все акции, которые стоят кучу денег, их КПД крайне невысокий. В советскую эпоху печатали горы макулатуры, в которой рассказывали о достижении советского народа, партии и правительства в разных областях науки, техники, культуры. Но все это никто не читал, это была пустая, непроизводительная трата российских миллионов рублей или американских долларов. Иногда, я помню, за большие деньги удавалось разместить в западной прессе статьи тех или иных штатных пропагандистов. Но в целом, конечно, это совершенно безумная идея, я не понимаю, как она могла прийти кому-то в голову. Я надеюсь, что потом, в конце концов, в каких-то более высоких инстанциях, сам президент Путин или один из его замов эту идею, что называется, похерит. Лев Ройтман: Спасибо, Юрий Иванович. И Виржини Куллудон, вы были в Москве корреспондентом французских изданий, в частности, еженедельника “Поен” и радиостанции “Европа 1”. С вашей точки зрения, мы говорим именно о Франции сейчас, повинны ли французские журналисты в том, что тот имидж России, о котором говорил Юрий Коваленко, имидж в целом негативный, возник во Франции? Виржини Куллудон: Тяжело это сказать. Журналисты не работают для того, чтобы передать либо позитивный имидж, либо негативный имидж. Они просто представители своего же народа и своей же культуры. Поэтому Франция действительно любит Россию, есть традиционные дружеские отношения, это с одной стороны. С другой стороны, она все равно верна некоторым традициям. И среди них, надо сказать, свобода слова. Надо сказать тоже право меньшинств. И вот я помню, что я была корреспондентом нескольких изданий во время первой чеченской войны, и когда эта первая чеченская война началась, то, естественно, мы были первыми, я думаю, среди западных корреспондентов, которые просто писали очень негативно о том, что делается в Чечне. И писали очень отрицательно о Кремле и о политике. Нас вызвал французский посол в Москве, всех французских корреспондентов, и сказал: что вы делаете, ребята, у нас же дружеские нормальные отношения между Москвой и Парижем. Пожалуйста, просьба прекратить все ваши репортажи. И вот, конечно, результат был совершенно другим, мы наоборот продолжали писать. Потому что действительно есть такая вещь во Франции, по крайней мере, как свобода слова и нельзя и послу нельзя, и государству нельзя сказать журналистам, что надо делать. Я к тому, что не создается образ, а просто люди реагируют совершенно естественно и спонтанно, в зависимости от своей же собственной культуры и мировоззрения. Лев Ройтман: Спасибо, Виржини. Аркадий Иосифович Ваксберг, Париж, парижский корреспондент московской “Литературной газеты” . По профилю вашей газеты, Виржини заметила, что облик России всегда был во Франции с положительным знаком. Всегда отношение французов было к России приязненное, скажем так. Но, естественно, это основано было на культурной традиции, на представлении французов о российской культуре. Культура эта не отменяется временем, она не отменяется никакими министрами, никакими протекающими крышами. Все это есть. И, тем не менее, в какой степени этот элемент сегодня присутствует и в какой мере, быть может, он балансирует тот негативный облик России, который создается в результате сообщений тех же французских корреспондентов, французских журналистов о реальной России сегодня? Аркадий Ваксберг: Вот тот облик, о котором вы говорили, Россия и ее культура во всех ее проявлениях, никуда это не делось, все это присутствует. Здесь очень широко издается все лучшее, что создано в прошлом и сегодня создается, к сожалению, в меньшем объеме, у нас дома, в России. Здесь с величайшим почетом принимают представителей нашего искусства и широко освещается это прессой. Но беда России состоит в том, что это оттеснено сегодня как бы на второй план. И самый факт, что министр Лесин или те, кто стимулировал его к этому, решили создавать какую-то программу по созданию иного образа России, говорит о том, что в целом образ этот непривлекателен. Он действительно не из лучших, это очень огорчительно. Но вопрос в том, кто и что тому виной, как вообще складывается образ страны, к которой приковано внимание всего мира даже сейчас, когда позади уже и распад Советского Союза, и все, что последовало за ним. Он складывается из того, что у всех на виду, что всех тревожит, что затрагивает не только граждан нашей страны, и это естественно. К таковым явлениям неизбежно, нравится нам это или нет, относится Чечня, коррупция и организованная преступность, которую для краткости называют мафией. Можно создать какие угодно проекты, размножить миллионы пропагандистских книг, статей, фильмов, о чем говорил Юрий Коваленко, организовать какую угодно показуху, у нас на этот счет богатый опыт, но на виду будет все равно то, что я перечислил. Иностранные журналисты и постоянно работающие в Москве, и специальные корреспонденты, которые время от времени туда приезжают, все равно будут писать в своих медиа только про это. И читатели, телезрители, радиослушатели будут искать материалы об этом. И вовсе не потому, что им хочется нас обидеть, оскорбить, позлорадствовать, а просто потому, что это всех волнует. Ну куда, скажите, деться от факта, чуть ли не все, по крайней мере многие аферы с отмыванием грандиозных денег, с многомиллионными взятками, с незаконной торговлей оружием и так далее, которые происходят, в частности, и во Франции, затрагивают крупных персонажей французских государственных структур, политики, экономики и так далее, очень часто имеют российский след, российское участие. Но можно ли заставить французов не интересоваться делом Миттерана-младшего, там опять же и торговля оружием, и гигантские взятки, и ни словом не обмолвиться о некоем господине Гайдамаке из России, чья роль в этих аферах исключительно велика? А в России про это дело и про вышеназванного господина нет почти ни строчки. И это отсутствие тоже не в пользу России. Скрывают - значит не хотят еще больше портить свой имидж. В подобных случаях в незабытые еще времена говорили: зачем обобщать отдельные случаи? У нас всегда панически боялись увидеть в факте явление. Но ни западного наблюдателя, ни западного читателя такими аргументами не сразишь. Лев Ройтман: Спасибо, Аркадий Иосифович. Виржини, я хочу спросить у вас, что позитивного вы открыли для себя в России, когда вы работали там корреспондентом и что доброго вы несли своим читателям, своим слушателям? Виржини Куллудон: Вы знаете, есть очень много доброго, очень много интересного и замечательного. И я думаю, что поэтому западные корреспонденты изучают русский язык и переживают все эти трудности в языке. Мы, по крайней мере, любим Россию, это очевидно. Когда вы корреспондент таких важных изданий в Москве, вам некуда деваться, надо говорить о политике. И когда вы говорите и пишете о политике, там мало что положительного, это надо признаться в этом. С тех пор, как я уже отошла немножко от политики, тогда открывается весь огромный мир, это все общество, это все люди, это, конечно, как сказал Аркадий Ваксберг, культура, литература. И не только, просто жизнь и все эти люди, инициативы, которые идут снизу. Есть такая традиция в России, сопротивление, можно сказать, государства и общества. И если заботишься только об обществе, тогда, конечно, можно передать очень много доброго, я сказала бы, только доброе. Там есть очень много интересного. Лев Ройтман: Спасибо, Виржини. По “CNN”, я по утрам смотрю “CNN”, я вижу регулярно рекламу Малайзии. Я видел эту рекламу также и в те дни, когда в Малайзии были захвачены заложники и вывезены на Филиппины. И весь мир содрогался в ожидании, что же будет с этими жертвами террористов. Или идет реклама индонезийской авиакомпании “Гаруда”, она идет совершенно независимо от текущих сообщений об Индонезии, которые свидетельствуют о чудовищных кровавых событиях в этой стране. Естественно, реклама “Гаруды” и малайзийская реклама, которая спонсируется и оплачивается Министерством туризма, воспринимаются совершенно негативно. В сущности, они достигают прямо противоположных целей. С этой точки зрения, Юрий Иванович Ковлаенко, не станет ли оплаченная и спланированная рекламная кампания российского Министерства печати,если никто ее вовремя не остановит совершенно смехотворным и, в сущности, контрпродуктивным событием? Юрий Коваленко: Надо сказать, что вообще внешнеполитическую пропаганду или рекламу, как вы говорите, вести гораздо труднее, чем пропаганду внутриполитическую на свой собственный рынок, на свою собственную аудиторию. Я боюсь, что наши спецпропагандисты, наши пиаровцы подойдут к западному обществу, к западным странам с такими внутренними мерками. Они не учтут, что на Западе совершенно другая аудитория, которая априори с большим недоверием относится к тому, что наши пропагандисты попытаются ей всучить или продать. И я с вами совершенно согласен, что часто такая пропаганда вызывает эффект совершенно обратный желаемому. У зрителя, у массового западного зрителя, который будет читать, либо смотреть по телевидению вот эти такие красивые картинки из российской жизни, все это вызовет недоверие, неприязнь и, может быть, даже и брезгливость. Я не исключаю, что вдруг министру Лесину и его каким-то сверходаренным советникам удастся найти какой-то свой чудодейственный рецепт и эта пропаганда будет какой-то умеренной, дозированной, но все равно я убежден в том, что она в конечном итоге обречена на неудачу. И лучше эти сто миллионов долларов, которые он, якобы, собирается истратить на промывание западных мозгов, истратить на какие-то более продуктивные цели, либо на борьбу с преступностью, либо, в конце концов, на ремонт крыш, о которых вы говорили в начале нашей передачи. Лев Ройтман: Спасибо, Юрий Иванович. В отличии от вас, я исключаю, что министр Лесин или его окружение найдут каких-то гениальных создателей рекламы, которая хоть на йоту улучшит тот имидж, который создается естественным ходом вещей. Я хочу в данном случае так же процитировать американский журнал “Тайм” от 15-го марта. Московский корреспондент этого журнала Юрий Зарахович писал, мы ведь говорим о Франции: “В 19-м веке французский писатель Анри Стендаль как-то сравнил свои романы с путешествующим зеркалом. “Если в романе говорится о грязи и колдобинах, - писал Стендаль, - не надо пенять на зеркало, надо чинить дорогу”. Ну это очень близко, Юрий Иванович, к той русской пословице, которую вы привели по поводу зеркала. Аркадий Ваксберг: Я все-таки хочу напомнить то, что мельком уже прозвучало в нашей дискуссии сегодняшней. Что значительная, даже главная часть информации о России попадает во Францию, как и в другие зарубежные страны, из материалов российских же медий. Слава Богу, наша журналистика сейчас озабочена не созданием искусственных образов, а своим прямым делом - правдивая информация о фактах и явлениях и их анализом. И она дает богатый материал и для зарубежных политиков, и для зарубежных коллег. Если всерьез браться за такую задачу, которую решил вдруг поставить перед собой министр Лесин или кто-то, кто стоит за ним, то надо воздействовать не на иностранные медии, а на свои собственные. И к этому дело вроде бы и идет. Стремление подчинить себе полностью или в значительной мере прессу и прежде всего электронные средства массовой информации, я думаю, имеет, в частности, и эту задачу. И думаю, что главным образом именно это имелось в виду по принципу два пишем, три в уме. Но вряд ли в сегодняшних условиях такая задача решаема. А если гипотетически допустить, что она все-таки решаема, то есть, что независимую журналистику можно задавить, то уж тогда имидж России упадет просто до нулевой отметки. И железный занавес, по-моему, сегодня создать невозможно. Я не думаю, что это мой легкомысленный оптимизм, я думаю, что это реальность. И наши власти понимают это, во всяком с случае обязаны понимать не хуже, чем мы с вами. Я думаю, что та кампания, которая вроде бы началась сейчас, и которую мы обсуждаем, это не более чем очередная пиаровская, как сказал Юрий Коваленко, акция и она захлебнется, по-моему, в самом начале. А если все-таки деньги эти будут в чьи-то руки переданы для этой цели, то они осядут в чьих-то карманах и будут употреблены на какие-то иные дела, не отчетные, а реальные. Лев Ройтман: Спасибо, Аркадий Иосифович. Если эти деньги попадут в чужие карманы, они куда-то неизбежно попадут. В сентябре намереваются объявить тендер на участие в этой рекламной кампании, в частности, для американских компаний в Соединенных Штатах. И уже десять российских рекламных компаний заявили о своей готовности получить эти деньги и под них начинать работать. Что касается возможности прижать к ногтю российскую прессу, то один пример налицо - это пример “Российской газеты”. Не так давно обсуждалась эта газета на заседании правительства и с тех пор она превратилась в обыкновенный рекламный листок. Там иногда раньше появлялись все-таки какие-то вялые критические материалы. Эта газета - это орган российского правительства. Виржини Куллудон: Вы знаете, я действительно думаю, что такие задачи нельзя решить сверху, ни через российскую газету, ни через деньги, ни через правительственные решения. Надо просто открывать Россию и просто посмотреть, что там происходит. Совершенно два чужих, как будто противоположных мира. И действительно не вина западных корреспондентов в том, что они не все видят. Они много путешествуют, я бы сказала, что чуть ли не чаще, чем московские корреспонденты, которые пишут в федеральных органах. Они чуть ли не лучше знают Россию и провинцию, но, тем не менее, российская пресса сама дает такой образ. И надо просто открыть эту занавеску и ждать. И тогда получится очень хороший положительный образ России. Лев Ройтман: Или, как предлагает возможный путь Аркадий Иосифович, я понимаю, что он этого отнюдь не желает, звучит цинично - заткнуть рот критическим голосам в российских масс-медиа. Полагаю, что и этого у Лесина не получится. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
