Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
24.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[06-10-00]
Ваши письмаВедущий Анатолий СтреляныйПишет нам Рядовинова Зинаида Николаевна: "Никому я так не была благодарна в своей жизни, как двум цыганкам. С одной из них, Фаиной, я училась в школе, другая была подружкой моего младшего брата - цыганочка Оля. Их кротость и бесконечное уважение к нам сшибало с ног. Обе рано ушли из жизни. Какое счастье, что цыгане продолжают оставаться далеко позади нас в путешествии по стране "Амбиция". Они верны себе: кротко живут, кротко умирают, не требуют, чтобы кто-то их защищал. Такие народы разве можно мучить? По-христиански ли? Почему государство, которое претендует на режущее ухо имя - "Держава", не воспитывает человечности хотя бы в своих военных в первую очередь?" По-моему, Зинаида Николаевна, потому и не воспитывает, что "Держава", а не государство. Вячеслав Константинович Орлов, предприниматель из Москвы напоминает нашим слушателям, что 14 октября 1964 года увенчался успехом заговор против Никиты Сергеевича Хрущева, преемника Сталина, чей "культ личности" он решился осудить. Так началась демократизация страны, не закончившаяся до сих пор. Господин Орлов видит великую заслугу Хрущева перед российской демократией и в том, что Никита Сергеевич, зная о заговоре, не предотвратил его. "На основании собственного богатейшего опыта, - пишет Орлов, - Хрущев, конечно, понимал, что при захвате власти возможен любой поворот событий. Его активное, решительное невмешательство в их ход было, отдадим ему должное, его последним и поистине гениальным, в отличие от многих предыдущих, экспромтом". Луцкий Георгий Иванович из Краснодарского края жалуется нам на своего соседа, а также на милицию, которая не вмешивается в их отношения: "В час ночи, по неистовому собачьему лаю, вышел я во двор, - пишет он, - и услышал приглушенный разговор из-за межи. После этого двое неизвестных перемахнули через металлическую сетку и углубились на мой участок. Вот они подняли моё корыто емкостью в 320 литров. Я поднял шум: "Воры! Вы его сюда ложили?" Те бросились наутёк к моему соседу". Письмо из Таганрога: "Я учусь заочно одновременно в двух учебных заведениях: в экономической академии и государственном университете. Пишу вам это письмо в раздумьях о политической экономии. Не знаю, преподаётся ли эта наука за рубежом, а в России у нас - да, и почти в том же виде, что и при социализме. Немного потрудясь с учебниками, я убедился, что развитие общественно-экономических формаций может опережать развитие производственных отношений. Я отправился к профессору академии обсудить это наблюдение. Мы с ним долго говорили, перебирали различные исторические факты. Постепенно он стал волноваться, под конец путал самые общеизвестные факты. Через несколько месяцев во время экзаменационной сессии уже в университете я попытался объясниться с ректором. Он назначил мне встречу, которая закончилась тем, что охранники вытолкали меня из его кабинета, причем, одного из них я ударил по морде, чтобы не распускал руки. На следующий день меня решением судьи оштрафовали на половину минимальной зарплаты и отпустили. Интересно, что судья меня выслушал и, кажется, согласился, что ненормально в высшем учебном заведении силой утверждать те или иные научные положения. Юрий Машкара". Я пропустил то место в этом письме, где подробно расказывается, что во время выяснения некоторых положений советской политэкономии у ректора Таганрогского (или Ростовского - я не совсем понял) университета был бит не только охранник, но и проректор. Ректор, однако, не пострадал. Господин Машкара, кстати, - участник войны (афганской) и защищён, в известном смысле, лучше, чем его учёные противники. "Так что же это такое, Анатолий Иванович? Куда нас зовут? Десятимиллионный Лондон остался без топлива, бензина не было ни на одной заправке, а хлеб давали по буханке в руки. Как в 1940 году! Что двигало бунтовщиками, которые блокировали дороги? Почему они не понимают, что нельзя по-коммунистически гнать цены вниз госрегулированием. Европеец двадцать первого века не должен кидаться в робеспьеровщину, а он кидается. Где же оно, железное здоровье постиндустриального Запада? Стоит ли в эту семью лезть России? В семидесятые годы кое-кто из нас представлял себе Запад так: живёт себе человек с арийским профилем, в джинсах и кожаной куртке, пьёт пиво и виски, ест сосиски, по утрам ездит на "мерседесе" нажимать кнопки на станке. Сегодня нас встречает другая Европа: Европа тёмнокожих толп в Лондоне, Париже, Берлине, Европа парижской истеричной англофобии, Европа рабочих бунтов на магистралях, Европа свирепых национальных эгоизмов. Сливаться с такой Европой России уже не очень интересно. Это заставит русскоязычный мир объединиться вокруг Москвы. Так что уныния у меня нет!!!" Три восклицательных знака... Бывало их и больше в сочинениях и речах людей, которые сто и двести лет назад отзывались о Европе куда уничижительнее, чем этот слушатель радио "Свобода", были намного больше, чем он, уверены, что она вот-вот погибнет или изменится до неузнаваемости под влиянием того "призрака", который, как им казалось, бродил по ней. Из Москвы пишет господин Сестрин: "С некоторых пор "Свобода" стала гнать такой негатив в сторону России, что её работа приносит обратный результат. К тому же вы ещё иногда помахиваете у нас перед носом американским бюджетом. Пахнет совсем уж дешёвой пропагандой. Один из моих молодых, быстро меняющихся начальников, принёс с собой выражение: "Пургу гнать". Иногда молодёжь очень точно выражается. Так что пургу гонит сегодняшняя "Свобода" на своих слушателей в России. Уверен, что этим делу не поможешь. Уж как долбали России после 1917 года , а толку?" Иначе к нам относится господин Градович из Ростова. "По моему глубокому убеждению, - пишет он, - "Свобода" - самая российская радиостанция. Я пришёл к выводу, что средства массовой информации делятся на две основные группы - информационные и пропагандистиские. Вы - информационное средство, и все ваши программы делаются на высочайшем профессиональном уровне". К словам господина Градовича можно добавить, что, если бы радио "Свобода" была средством не информации, а пропаганды, то господин Сестрин этого просто не заметил бы, он был бы уверен, что потребляет только информацию высочайшей пробы и ничего, кроме информации. "Пишет вам жительница Минска. Я, моя семья, мои знакомые, приятели против того союза с Россией, к которому ведут дело Лукашенко и Москва, но если устроить пикет для выражения этого мнения, то можешь попасть в тюрьму или заплатишь огромный штраф. Все российские демократы, включая и партию "Яблоко", - все против того, чтобы существовало независимое государство Беларусь. Никто из видных российских демократов ни словом не обмолвится в пользу сохранения независимого белорусского государства, все говорят о братстве, о единстве, о союзе, будто не замечают, чтО это означает. А означает это страшную для нас вещь: конец нашей, белорусской государственности. Лидия Ивановна". Лидия Ивановна, автор этого письма, внесла, я считаю, важный вклад в наш разговор о пропаганде. Одно дело - сказать: "Мы, партия такая-то, выступаем за российское-белорусское государство" и другое дело: "Мы выступаем против белорусской независимости". Говорить первое, всегда только первое - это и есть пропаганда. Письмо из Парижа: "Голос "Свободы", здравствуйте! Наша семья и наши французские друзья глубоко потрясены трагедией с подводной лодкой "Курск". Мы совершенно не согласны с официальной гипотезой..." И так далее. "Не согласны". Многовато писем, в которых эти слова. Встречаются и "не верим", допускаю, что "не согласны" у кого-то и означает "не верим", но не у всех, не у всех... Так и о взрывах в Москве всё пишут и пишут: "Не согласны, что виноваты те-то и те-то". Люди полагают, что вопрос о причинах и виновниках чего бы то ни было иначе и не может решаться, как голосованием, подсчетом голосов "согласных" и "не согласных". С чем мы согласны, то и правда, то и закон. Большинство советских людей сравнительно недавно были, вслед за академиком Лысенко, не согласны с законами наследственности, и тех, кто был с этими законами согласен, считали "врагами народа". Юрий Медведев из Сургута: "У власти с твоей подачи у нас стоят одни воры, у которых одна задача: воровать. Я хотел бы, чтобы ты не вёл передачи на радио "Свобода", а перешёл на работу в Кремль, тебе там самое место. Если у тебя есть совесть, так и сделай. Чтобы выжить в этом дурдоме, я на дачном участке выращиваю лук и укроп. Когда вырастет урожай, возникает вопрос, куда его деть. Около магазина милиция не даёт продавать, на рынке нужно заплатить за место. Мафия с каждого торговца берет 2500 рублей в месяц, не заплатишь - выгонят. Так что мне достаётся только пятая часть выручки. Поддерживать такую власть я не буду никогда". На твоём месте и я бы не стал её поддерживать, Юрий. Следующее письмо: "Пробудить россиянина от похмелья и приучить его к дисциплине и труду, ввести олигархические структуры в рамки закона, найти мало-мальски общий язык с лидерами разношёрстных партий - задача архитрудная. И если находится человек, готовый положить свой живот для её разрешения, ему нужно только помогать, а не называть шакалом. По поводу решения Ельцина назначить своим преемником Путина один западный обозреватель сказал, что Ельцин обладает фантастической интуицией. В словах Ельцина, что события надо опережать не более, чем на год-два, угадывается его высочайшее чутьё хода истории". Пишет Леонид Александрович Зизюков, бывший нефтяник: "Я не люблю вашу радиостанцию лишь потому, что оторваться от неё абсолютно невозможно, а ведь надо когда-то и работать. Всё очень интересно, здорово, но в политике, конечно, согласиться со всеми выводами "Свободы" не могу. Например, ваша позиция в отношении Чечни. О какой гуманности можно говорить по отношению к безжалостным убийцам? Мне 65 лет. Во время войны беспризорничал. Везде побывал и все повидал. Даже сейчас помню по-мордовски: "Максать аламушки кше", что означает: "Дайте немножко хлеба". Так что обычаи и нравы нашей многонациональной родины я знаю. Везде в нехристианских республиках русские "поработители" (простой народ) были нелюбимы, а за что?" "Пишет вам Писарев Игорь Анатольевич, 39 лет, инженер, убеждённый антикоммунист. Около двадцати лет я был постоянным слушателем радиостанции "Свобода" и относился к её передачам с большим уважением, так как они казались мне искренними и объективными. Но крушение социалистической системы, как оказалось, вовсе не означало окончания необъявленной войны против России. Осознание этого стало приходить после идиотского решения о расширении НАТО. Какой бы ни был режим Милошевича, но наказывать его, разрушая экономику страны и причиняя страдания целому народу, - это дикость. Запад не имеет ни малейшего морального права поучать Россию". Когда радиостанция "Свобода" нравилась инженеру Писареву, автору этого письма, ему не казалось, что она участвует в "необъявленной войне против России", - считал, что она просто говорит о том, что есть и как есть в Советском Союзе и в мире. Он знал, что войну (и войну объявленную!) - войну "за мир и социализм во всём мире", как тогда говорилось, ведёт Советский Союз, ведёт, не считаясь с затратами. Теперь он уверен, что всё было не так, что войну вёл свободный мир и не против Советского Союза, не против коммунизма, а против России и "всего русского". Эта перемена произошла в сознании многих наших слушателей, и не все из них заметили, что с ними случилось. Отдавать себе отчёт во всех своих помыслах и желаниях - занятие рискованное, можно разбить в пух и прах самого себя. Когда человек говорит, что Запад не имеет права поучать Россию, он хочет сказать нечто другое, а именно - что Россия имеет полное право поучать Запад. Но сказать это прямо он не может, потому что всё-таки знает, что не Запад просится, к примеру, в СНГ или российско-белорусский союз, а Россия - в тот же Совет Европы. Так и выясняется, что, при всём своём антикоммунизме, был ты в глубине души имперцем, нравилось тебе, при всём твоём антикоммунизме, что Советская Россия (пусть и советская!) одной половиной мира повелевает, а другую держит в напряжении. Тут я вспоминаю строку из письма, автор которого говорит, что не надо называть шакалом человека, который взялся преобразовать послеельцинскую России. У меня есть еще одно письмо, где употребляется это слово - шакал и раскрывается его общественный смысл. Автор считает, что путинское "государственничество" есть всего лишь "гниющий остаток коммунистическо-советской эры", на всю катушку использующий "патриотический" ресурс России, "великого прошлого". "Настало, - пишет он, - время "шакалов", питающегося объедками "великого прошлого". Даже не хищников, подчёркивает он, а шакалов, что не так уж, мол, и плохо - не так плохо, как хотелось бы тем, для кого хорошее - то, что для обычных людей - плохое. "Это будет, скорее всего, - пишет он, - такое же безвременье, как и при Брежневе, во время которого будут то на тормоза жать, то гайки закручивать. И ни к чему определённому это не приведёт - даже к диктатуре, только к усилению распада, гниения и к возникновению в этих гнилостных тканях, возможно, каких-то новых форм жизни". "Здравствуйте, "Свобода"! Постоянно слушаю вас с 1987 года. Более подробно представиться не могу, потому как КГБ был, есть и будет. Прикольно в России, прикольно в Украине, прикольно во всём СНГ, всё прикольно. Наконец, я осознал одну вещь: что значит для России её ядерное оружие. Оно мешает ей уяснить, на каком свете она находится. Оно позволяет ей считать себя важной страной на планете Земля. Только оно. Вот почему Украина ошиблась, когда отказалась от своего ядерного оружия. Дело не в оружии, а в том, что оно и ей позволяло бы считать себя важной". Автор должен был, по смыслу изложения, добавить, но почему-то не добавил, что ядерное оружие и в другом отношении уравнивало бы Украину с Россией: мешало бы и ей, Украине, уяснить, на каком свете она находится. Следующее письмо: "Один из ваших обгавкал наши работы в космосе - мол, космические полёты ничего не дали нашим старушкам. Утихни! Не полети Гагарин - и американцы в этом веке на Луну не собрались бы. А старушки? И для них наш космос - предмет гордости. Не зря жили, и не хлебом единым, и Бог не помешал, и небеса не разверзлись. Так что верующим старушкам наука. А в целом при коммунистах им жилось гораздо лучше и спокойней, чем сейчас. Это - главный итог!" Без подписи это письмо... Не может человек не знать, что потому и плохо сейчас старикам да старушкам, что молодые свои силы положили они "на космос", то есть, на подготовку к войне со всем миром, а не на сельское хозяйство, не на пищевую и легкую промышленность. Не может он этого не знать, но почему делает вид, что не знает? Почему желает, чтобы не было об этом разговора? "Утихни!" - обращается к радио "Свобода"... Значит, считает себя одним из тех, кто направлял советскую жизнь, а не плыл по течению. Знает свою вину перед верующими старушками этот богоборец, знает - Бог ему, однако, и судья. "Пишет вам из Северодвинска Павел Георгиевич Вершинин. Без вашей помощи, как это ни грустно, не обойтись. Уже третий месяц действует запрет на продажу цельного (свежего) молока по 6 рублей из цистерн, в которых его привозили в Северодвинск и другие города хозяйства Архангельской области: запрещено городской и областной санэпидстанциями. Боятся за наше здоровье. Иди в магазин и бери по 18 рублей пастеризованное в Вологде. Наших фермеров и колхозников с их молоком загоняют на Вологодский молзавод - почти под Москву. От Северодвинска до Вологды 600 километров, от Вологды до Москвы уже рукой подать - 400 километров. Сегодня 40 дней, как я послал телеграмму президенту Путину, а копии - мэру Северодвинска и губернатору Архангельской области. Думаю, что если еще месяца два наши крестьяне не смогут продавать нам, горожанам, молоко от своих коров, то сгинут и все частные молоковозы. Двести лет мы потребляли цельное молоко, и были живы, а теперь за нас решили, что помрём. Взятку получили от Вологды? Тогда зачем нам такая власть? Мы в страшной нужде, но лично я не хочу возврата в прошлое - к разбавленному молоку госмагазинов с очередями. Врачи санэпидстанций! Сообщаю вам, что в городах Северодвинске и Архангельске в столовых и кафе заколочены туалеты. Негде и нечем помыть руки перед едой. В магазинах 90 процентов поддельной алкогольной продукции, полугнилые колбасы, пельмени. Вот где угроза нашему здоровью". Не хотел бы я быть на месте архангельского губернатора - вот первое, что приходит мне в голову по прочтении этого письма. Продавать сырое молоко нельзя, это азбука, она и содержится в приложенных к письму документах российского правительства, но как запретить его продавать в городе бедных людей, если оно в три раза дешевле обработанного! Я сказал, что не хотел бы быть на месте архангельского губернатора. А сейчас подумал: да ведь кто-то уже взялся за карандаш, чтобы спросить меня: а на месте нищего жителя Северодвинска ты хотел бы быть? А тут ещё одна добрая душа даёт в большом письме советы по укреплению твоего драгоценного здоровья: "Возьми гантели по 8-10 килограммов каждая и ближе к вечеру подними их раз восемь... Раз в неделю спи с пластиной из чистой меди, приложенной к предстательной железе... Пей только водку "Абсолют" либо сухое французское... Раз в десять дней выбирайся в столетние леса Судет, Шумавы, Богемского леса, брать с собой надо женщину от 18 до 24 лет (подругу либо отборную девочку по вызову). Под вечер в укромном месте расстели коврик... Представь себя бизоном... Тиская её, как бы втягивай в себя её молодую энергию... Это все - самые серьёзные тебе советы из-за уважения от русского христианина и по совместительству славянского язычника". Спасибо, дорогой, большое спасибо. Жить-то когда, если исполнять всё, что ты советуешь? |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
