Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
25.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[21-08-05]
Выставочный залНародные художественные промыслыРедактор и ведущая Лиля Пальвелева Народные художественные промыслы подобны фольклору. Как и в фольклоре, их авторы безымянны, а главные приметы - это узнаваемость и опора на традицию. Потому кажется: все промыслы зародились в глубокой древности, ну, скажем, во времена былин или "Слова о полку Игореве". Такие и в самом деле, есть. Северная резная кость, к примеру. Однако, подавляющее большинство художественных промыслов возникло по историческим меркам совсем недавно. Самому распространенному русскому сувениру - матрешке - всего-то сто с небольшим лет. Уже подзабылось, но были у этой разъемной игрушки конкретные создатели и конкретное место рождения: Москва, Леонтьевский переулок, дом 7. В свое время в этом здании, построенном в модном на рубеже XIX-XX веков псевдорусском стиле, Сергей Тимофеевич Морозов (представитель известного рода промышленников и меценатов) основал Торгово-промышленный музей кустарных изделий. Сейчас здесь находится Фонд народных художественных промыслов. Руководитель пресс-центра Фонда Ирина Соловьева утверждает: "Мы - продолжатели традиций морозовского музея". Ирина Соловьева: Кстати говоря, по справочникам тех лет, это конец XIX - начало XX века, этот музей стоял на третьем месте после Третьяковской галереи и Исторического музея. Это было интеллигентно. Приобретение каким-то домом, семьей настоящего шедевра народного искусства считалось хорошим тоном. Знаете, здесь столкновение двух фамилий - Сергея Тимофеевича Морозова и Анатолия Ивановича Мамонтова, потому что Анатолий Иванович Мамонтов в свое время выкупил у Сергея Тимофеевича Морозова вот этот особняк. Наш Леонтьевский, 7, а рядом во дворе Леонтьевский, 5 - здесь была типография, где он книги печатал. В нашем здании именно в этих залах были показательные магазин-мастерские, которые называли "Детское воспитание". Знамениты они были именно как центр этнографической куклы. И сама матрешка родилась здесь, в этих стенах, когда появился этот Центр. Версий по поводу появления этой удивительной куклы много. Одна из них гласит о том, что супруги Мамонтовы побывали в Японии, увидели там разъемную куклу японского божка Фукурумы, вдохновились этой идеей, такой разъемной куколки. Кстати, Фукурума хранится до сих пор в Сергиево-Посадском музее игрушки. Лиля Пальвелева: Та самая? Ирина Соловьева: Да, та самая. Так вот, вдохновились этой идеей и подумали, почему бы не создать такую русскую, народную куклу. Выточил эту игрушку первую Василий Звездочкин, он был профессиональный токарь. А расписал замечательный художник Сергей Малютин. Он, кстати, иллюстрировал книги как раз для Анатолия Ивановича Мамонтова. Все это связано с абрамцевским кружком мирискусников. Лиля Пальвелева: В наши дни, несмотря на то, что магазины вроде бы бойко торгуют сувенирной продукцией, художественным промыслам, говорит Ирина Соловьева, живется нелегко. Ирина Соловьева: Дело в том, что на промыслах очень немного, просто мало платят мастерам и художникам. Кормить надо семью. Поэтому и название "промысел" издревле пошло - это то, что давало людям возможность жить и кормить семью. Поэтому люди уходят с предприятий, делают какие-то вещи у себя дома, обзаводятся своей клиентурой, таким образом зарабатывают деньги. Отсюда и война с контрафактом, то есть, не все - честные художники. Одни соблюдают весь технологический процесс в той же, например, лаковой миниатюре. Чтобы, например, сделать шкатулку из папье-маше, там целая цепочка, которую нужно совершенно четко обязательно сделать, потом расписать и так далее. Не соблюдают процесс. Покупает человек шкатулку (они достаточно все дорогие), а через три месяца у него начинает сыпаться краска или трескаться лак. К сожалению, таким образом происходит дискредитация народного искусства. Поэтому мы стараемся всячески рассказывать, как отличить контрафакт от настоящей вещи, показать подлинные шедевры народного искусства. Я имею в виду современные работы, современные произведения. Ведь для того чтобы развиваться, нужно идти еще и в ногу со временем. Лиля Пальвелева: И вот пример успешного промысла. Ирина Соловьева: В прошлом году мы отмечали 80-летие такого промысла, как мстёра. Это известнейший промысел миниатюрной лаковой живописи. 80 лет предприятию, хотя сам промысел насчитывает свою летопись где-то с конца XIV - начала XV века. Они были знамениты как иконописный центр. Революция. Естественно, запрещено писать иконы, хотя мастера там были совершенно удивительные. Именно мастеров мстёры приглашали для реставрации фресок и икон в Донском монастыре, для реставрации икон Рублева. Тем не менее, после революции они были запрещены как иконописный центр. Но людям надо жить. Во-первых, жить, во-вторых, заботиться о том, чтобы не пропало искусство. Есть такое понятие, как преемственность поколений. Народный промысел, он передается, почему и жив-то до сих пор. Они стали расписывать шкатулки, ларцы. Мы сейчас посмотрели, они молодцы. Мало того, что они продолжают писать вот эти свои шкатулки, у них совершенно дивная живопись, невероятная абсолютно! Они, с одной стороны, возвращаются к истокам - пишут иконы (это просто уникальные произведения искусства), они еще и делают вещи, которые нужны сейчас. Представьте себе, пуговицы, расписанные в технике миниатюрной живописи. Это же настоящее искусство. Этого нигде нет. И это, конечно, пользуется огромным успехом и спросом. Лиля Пальвелева: Сейчас в выставочном зале Фонда народных промыслов новая экспозиция. Представлена ярославская майолика. В отличие, скажем, от гжели, о ней мало кто знает. Это совсем уж молодой промысел. Он возник в 1992 году, когда два художника, Евгений Шепелёв и Наталья Павлова, основали производственное предприятие "Майолика". Его продукция - вазы, настенные панно, небольшие скульптурки и - вот неожиданность для керамики! - елочные игрушки. Все это легко узнаваемо: художники отталкивались от знаменитых ярославских изразцов. Говорит Наталья Павлова, ныне - главный художник "Майолики".
Наталья Павлова: У нас было развито производство изразцов Ярославле. Многие церкви украшены изразцами с характерным колоритом. Также были печи изразцовые в домах. Лиля Пальвелева: И какой это колорит? Наталья Павлова: Такой зеленый, коричневый, желтый, синий цвета, белая эмаль. Жизнерадостный такой колорит. Лиля Пальвелева: Глину для ярославской майолики используют ту же, что и в прежние века. Наталья Павлова: Наша местная глина хороша тем, что из нее можно делать керамику. Конечно, мы ее обогащаем различными добавками. Потому что в чистом виде глину использовать нельзя. Она будет трескаться. А в результате получается вот такая штучка, которая стоит здесь. Лиля Пальвелева: Корова: Наталья Павлова: Да, бычок. Так вот, после росписи фигурка проходит еще один обжиг. Краски вплавляются в эмаль и получается уже готовое изделие. Лиля Пальвелева: Еще она становится блестящей, а до этого была матовой. Наталья Павлова: Да. Конечно, это отличается от фарфора. Она более мягкая. У нее даже цвет эмали не такой может быть белый, как фарфор холодный. Она более теплая. Лиля Пальвелева: И вот за эту акварельную теплоту, считает директор предприятия "Майолика" Евгений Шепелёв, наши вещи и ценят коллекционеры.
Евгений Шепелёв: У нас уже сформировалась своя клиентура. Эти клиенты все время приходят на каждую выставку и спрашивают: "Что новенького? Что новенького? Лиля Пальвелева: Всякий промысел всегда балансирует на грани между ширпотребом и произведениями высокого искусства. Каких вещей вы ни за чтобы не стали делать, чтобы не скатиться в кич, в ширпотреб самого дурного толка? Евгений Шепелёв: С дурновкусием мы все время боремся. Мы доверяем своему вкусу, ведь есть определенные публикации, оценки высоких специалистов. Мы ориентируемся, прежде всего, на наши ощущения. Если появляется, с нашей точки зрения, кич в росписи (в пластике его не бывает, но в росписи, безусловно, появляется), мы это дело изымаем, разбиваем, ругаемся. Лиля Пальвелева: Большими ли сериями выпускаете вы свои вещи?
Евгений Шепелёв: Нет, не большими - не более 100, 150, от силы 200 штук делаем и забываем про эту модель. Лиля Пальвелева: И это значит, что каждая вещь если и не эксклюзивна, то и на большой поток не поставлена. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
